Добрая бабушка: что рассказала пенсионерка на паперти о России, политиках и правде?

Добрая бабушка: что рассказала пенсионерка на паперти о России, политиках и правде?

Эта забавная беседа произошла 25 июня этого года. По пути на дачу я проезжаю славный городок Сергиев-Посад, который вырос вокруг Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, основанной величайшим православным святым Сергием Радонежским. В тот день я, как и обычно, решил посетить центральный городской рынок, расположенный неподалеку от знаменитой Лавры.

Припарковав машину на рыночной стоянке, я первым делом приготовил несколько мелких купюр, зная, что мне придется пройти через заставу просителей милостыни. Имен этих двух интересных персонажей я не знаю, да это, впрочем, и не важно. Отмечу лишь, что они стоят на своих трудовых постах между рынком и церковью последние три года практически постоянно. Речь идет о бабушке – божьем одуванчике и трогательно врущем мужичке лет сорока пяти. Интересно, что в отличие от большинства попрошаек они имеют очень приличный внешний вид, одеты скромно, но добротно, и что особенно приятно, всегда чистые и трезвые. Бабуля иногда держит в руках стаканчик, а порой у нее на груди весит черная коробочка с нарисованным для пущей важности белым православным крестом. Эту старушку я для себя прозвал монашкой, а мужичка – артистом. К монашке я обращаюсь не иначе как – матушка, а мужичка так и кличу артистом.

Матушка стоит, как правило, молча, но при этом смотрит на прохожих очень выразительно. Каждому подающему делает едва заметный поклон головой и произносит «спаси, Господи». У тех, кто подает регулярно, спрашивает имя и обещает помолиться о здравии. Имена постоянных клиентов она запоминает и уже обращается не иначе как милок или милочка, а потом уж по имени.

Мужичок, тот вообще не утруждает себя разнообразием, врет постоянно одну и ту же байку про то, как приехал на богомолье в Лавру из Тамбова, тут его обокрали, бедолагу. Вот он и мыкается, собирая деньги на обратную дорогу. Поначалу я несколько раз ловил его на лукавстве, но он при этом, ничуть не смущаясь, улыбался добродушно и тут же предлагал помощь, донести до машины сумки, приговаривая «нынче каждый выживает, как может». В этот день все было как всегда: матушка стояла перед выходом с парковки у нижних ступеней, а артист наверху, около входа на рынок. Места они занимали козырные, и, судя по тому, что их никто не прогонял, наверняка имели покровителей. На сей раз их внешний вид был более колоритный, оба были в перчатках и масках. Пандемия как ни как.

Поравнявшись с бабушкой, я опустил ей в стаканчик сотенную, поздоровался и собирался уже идти далее, к артисту, как вдруг матушка взяла меня за руку и заговорила со мной. Назвав меня по имени, она спросила: «Что ты думаешь об этой чертовой цифровизации?»

Разговоры на политические темы в мои планы явно не входили, поэтому стараясь не вступать в полемику, я ответил, что ничего не думаю, особенно сейчас, когда весь мир борется с кароновирусом.

– Зря, очень зря, милок, как раз самое время призадуматься. Потому, что кароновирус этот и цифровизация все их рук дело, демонов проклятых.

– Вы это про кого, матушка, про китайцев или про американцев?

– Ой, да ну тебя, на самом деле, сказала она, махнув рукой. Где они и где мы? С ними, мой золотой, давно уже все ясно, одно слово – бесы. Я про нас, дураков, про Россию толкую. Россия – она же последний рубеж на пути темных сил. Если мы падем, по всему миру тьма воцарится, кончится истинное православие, и не только, страшные беды обрушатся на всех, кто искренне верует в бога.

– Вы, матушка сейчас говорите только о православных христианах или вообще обо всех верующих?

– Разумеется обо всех. Бог – творец всего сущего у нас один, а православие – это правильная жизнь, правду люди славят, просто каждый по своему, по своей традиции. Вот мусульмане себя правоверными кличут, в чем разница? Что православный, что правоверный – нет никакой разницы. Разницу ищут только те, кто поклоняется мамоне, саддукеи. В них все дело, от них все беды. Они, демоны, всем заправляют. Везде пролезли окаянные и в Кремль, и в Думу, и в Церковь. Оборотни – суть есть волки в овечьих шкурах.

– Понятно, – вымолвил я, – понятно.

Я хотел было извиниться и под предлогом большой занятости вежливо откланяться, но не тут-то было. Старушенция еще сильнее прихватила мою руку и промолвила таким назидательным тоном, каким обычно учитель говорит с нерадивыми учениками.

–  Ничегошеньки тебе, милок, не понятно. Ты даже не представляешь, как сильна эта нечесть, и естественно не ведаешь, как с ней бороться.

– Скажу честно, матушка, совершенно не представляю и даже еще не задумывался над этим вопросом, хотя, скажу откровенно, многое из того, что творится сейчас в России, мне как гражданину, мягко говоря, не нравится.

– Ну вот, милок, видишь, и ты значит – на стороне правды. Тогда слушай, научу, я-то знаю, как все их замыслы нарушить.

– О как интересно, это, можно сказать, в корне меняет дело, – выпалил я. Давайте матушка рассказывайте, только по-быстрому, а то я, честно говоря, очень тороплюсь.

– Ладно, ладно две минуты послушай. В мире нет ничего сильнее, чем коллективная молитва или коллективное проклятие. Ты знаешь, что такое черная месса?

– Знаю, но ведь этим занимаются сатанисты, нечесть, как вы только что говорили. Думаю, что все это от лукавого и совсем не по-христиански.

– Ой, не по-христиански! Много ты о христианстве знаешь?! Клин всегда клином вышибается. Скоро у них у всех земля будет гореть под ногами. Я вот пойду завтра в Лавру и за всю нашу власть поименно закажу заупокойные, да свечки поставлю поминальные. Пусть господь их призовет поскорей к себе на суд. Да, что завтра, сегодня начну вот в этой церквушке, а завтра в Лавре, благо карантин сняли. Благо я не одна, нас таких уже очень много. Верю, что и преподобный Сергий Радонежский услышит и поможет.

– Матушка, у вас видимо очень хорошая память, если вы хотите заказывать заупокойные за всю власть, да еще поименно. Там одних министров с президентом почитай человек двадцать с лишним, а еще депутаты, губернаторы.

– С памятью, милок, у меня все в порядке, только вижу, что во власти ты ничегошеньки не понимаешь. Все о ком ты говоришь – это пешки, а вот тех, кто рулит, их можно по пальцам пересчитать. У них у всех фашистские фамилии. Масоны, иезуиты проклятые. Творят, что хотят, и все врут, врут, обещают, а хлебушек-то опять подорожал на два рубчика. Они для нас прожиточный минимум придумали, позорище эдакое, чтоб в богатейшей стране был прожиточный минимум. И куда только Путин смотрит, по всему видно, нет у него силенок, придавить чертей. А ты мне про власть… Власть была у Сталина, вот эта была власть! Все дрожали, как осиновые листочки, и свои и чужие. Знаешь, милок, запором никто не страдал, стул у всех был жидкий. Все трудились, как пчелки. Порядок был везде и во всем, золотое было время, чуть, что не так и в миг на Колыму! Ну да ничего, господь уже их наказал, властью наделил, а благости-то у них нет. Какая власть, такая и страна. Сперва у них начнутся проблемы со здоровьем, у самих и всех близких. Все будут наказаны: и жены, и дети, и родственники. Закончат все по заслугам, так же как Борис Годунов и вся его семейка. За все преступления Годунова и Малюты Скуратова ответили его жена и дети. Закончили, правда, как мученики, лежат теперь все тихонько в нашей Лавре под защитой преподобного Сергия. А чем закончили детки Сталина и Брежнева? Теперь власть совсем не та, что была в древние времена. Тогда она даровалась самым чистым и достойным, как великий дар и великое служение, а теперь как шанс понести наказание и исправить душу свою, служа народу. Служишь честно, радеешь о простых людях, будет тебе божья милость во всем и прощение, а уж, коль нет, то наказание становится еще страшнее. А ты мне про христианскую мораль твердишь. Я, милок, все правильно делаю, за мертвецов надо писать заупокойные. Они уже давным-давно свои души дьяволу продали. Теперь они просто зомби, считай тоже мертвецы, даже хуже. Будет лучше, чтоб господь их прибрал поскорее. Конечно, предпочтительнее смерть им принять мученическую. Это для их кармы хорошо, многие грехи простятся. Ну да это уж как господь управит, может болезнь будет тяжелая.

В этот момент старушка отпустила мою руку, а я тут же подал ей еще сотенку.

– Спасибо вам, матушка, за вашу лекцию, – поблагодарил я бабулю. Скажу честно, я узнал очень много нового и интересного о карме и о православии. Мне теперь ясно, что Сталин был крутой, но детки у него и у Брежнева были так себе ребятки. Обещаю обязательно рассказать о нашей беседе своим близким и товарищам.

– Ты лучше пообещай мне сходить в храм и сделать то же, что и я буду делать.

– Извините, матушка, но этого я вам обещать не могу.

– Почему, милок?

– Ой, матушка, очень боюсь запачкать свою, как вы только что упомянули, карму. Допустим, сделаю я так, как вы советуете, а мне в ответ какая-нибудь группа «добрых» людей тоже заупокойную закажет. Начнется тогда вечный круговорот ненависти в природе.

– Зря, глупости говоришь, – отрезала старушка. Тот, кто не борется со злом, сам становится злом, спеши творить добро, а то закончишь, как они.

– О-о-о, теперь понятно, кто не с нами, тот против нас, – подытожил я.

– Верно, верно, – кивая, ответила бабуля, протягивая стаканчик знакомой дамочке.

Воспользовавшись этим, я попрощался и направился, было, к входу, как вдруг бабушка бросила мне вдогонку:

– Я помолюсь за тебя, о здравии!

Тут уж и я не удержался и, приложив руки к груди, сказал:

– Спасибо вам сердечное! Одна только просьба, не перепутайте меня, случайно, с этими вашими злодеями.

– Не бойся, милок, не перепутаю, я свое дело туго знаю, слава богу, я еще в здравом уме, – ответила она, и уже взяв за руку подошедшую к ней дамочку, стала что-то шептать ей на ухо.

Увидев это, я со спокойным сердцем подошел к артисту предложить ему потаскать мои сумки, а заодно и заработать. Через полчаса я загрузил покупки в машину и продолжил свой путь, однако высказывание доброй бабули, о том, что власть это наказание наводило на размышления. Всем наверняка доводилось видеть в новостях и в интернете, как люди топчут и сжигают портреты ненавистных им политических и государственных деятелей. Газеты с фотографиями вождей идут на растопку печей. Толпы демонстрантов, умышленно сжигают флаги вражеских держав. И вдруг спустя какое-то время в сильных, казалось бы, странах начинаются распри и волнения, погибают или начинают болеть лидеры, происходят природные катастрофы. Почему-то поневоле вспоминаешь, что вначале было слово, которое, возможно, вполне материально.

Автор: Ник Соколов
Нет Оценки
0 Оценки
Была ли эта статья полезной? Пожалуйста, оцените эту статью, чтобы дать нам ценную информацию для наших улучшений.
  1. Супер!
  2. Мне нравится
  3. Ничего нового
  4. Так себе
  5. Я зол
Понравилась статья? Поделитесь ею в соцсети или в мессенджер.